Дети-цветы жизни. Сорняки
Название: Welcome, Allen Walker.
Автор: чУдОвИщЕ
Пейринг: Тикки/Аллен.
Рейтинг:NC-17
Жанр: даркфик, экшн.
Дисклеймер: отказываюсь от прав на персонажей.
Предупреждение: некоторая жестокость.
Статус: закончен.
Размещение: с разрешения автора.
Саммари: Аллена-таки забрали . Теперь будут делать из него настоящего Ноя.
Все, фанфик считаю официально законченным!!!
главы 9-11
Глава 9.
-До-бро-е ут-ро, малыш.
- Может, уже прекратишь меня так называть?
- Врятли. Было бы довольно нелепо, если б я называл тебя ”мужчина”. Представляешь себе эту картину?: Мужчина, просыпайтесь, утро пришло! – И Ной сам засмеялся своей шутке. Аллен, однако, его веселья не разделял. Он был непривычно отрешен и задумчив.
- Эй! Знаешь, я привык, что люди просыпаются со мной в одной постели либо счастливыми, либо мертвыми.
- То есть, если кому-то не понравилось, то ты их убиваешь?
Тикки состроил оскорбленную гримасу:
- Малыш, я – Удовольствие Ноя. Недовольных не бывает. Не понравиться может мне.
Мужчина ожидал от сердобольного мальчика упреков, обвинений в жестокости, оскорблений, но вместо этого услышал довольно флегматичное:
- Есть хочу.
- Ну, тогда тащи свою упругую белую попку на кухню.
*****
За завтраком Аллен все еще витал где-то далеко. Поначалу Тикки терпел, но потом не выдержал:
- Малыш, я понимаю, вопрос довольно нелепый, но: у тебя что-то случилось?
- Да нет, у меня ведь каждый день на лбу прорезаются стигматы, а ночь я провожу в постели с мужчиной. А вообще…Тикки, сегодня ведь мое последнее испытание, не так ли?
Мужчина посмотрел на юношу с неожиданным сочувствием.
-Да. Хочешь знать какое?
- Догадываюсь… Послушай, у меня есть одна просьба.
-Валяй.
-Я…чувствую, что меняюсь. Вроде бы это все еще я, но многие вещи воспринимаются по-другому. Наверное, наши с Четырнадцатым личности уже начали сливаться. Так вот, пока я все еще остаюсь экзорцистом Алленом Уолкером, я хочу увидеть своих друзей.
- Боюсь, это невозможно. Знаешь, я правда хотел бы тебе уступить, но ты же понимаешь… Но ты можешь передать им что-нибудь с Тизом.
- Да, думаю, так будет даже лучше…Мне…уже больше не стоит с ними видеться, они не поймут.
******
Тренировочный зал Черного Ордена спустя несколько часов:
- Эй, Линали, не спи! Такой простой выпад пропустила!
-Ой, прости, Лави, что-то я сегодня немного рассеянная.
-Тч…опять думаешь об этом бобовом стручке – Канда не спрашивал, он утверждал.
- Я…я волнуюсь за Аллена…Прошло уже столько дней, а мы до сих пор ничего о нем не знаем – голос у Линали дрожал, видно было, что все это не дает ей покоя уже давно.
- Ну-ну, брось. Орден прикладывает все усилия, чтобы его найти. Да и, к тому же, это ведь Аллен! С ним непременно все будет в порядке. Он ведь не умер, даже когда этот урод, Тикки Микк, ему дырку в сердце проделал.
-Д-да, наверное ты прав…
-Пф! Если этот бобовый стручок позволит каким-то Ноям себя убить, значит он полный неудачник. – голос Канды как всегда источал лед, но, несмотря на это, было видно, что даже он волнуется.
- Аллен не умрет, я же сказал! Меня больше волнует другое… Помните тех Акум, которые сами прилетали к Чорному Ордену…Вам не показалось, что они вели себя как-то очень уж странно? Как-будто бы они даже не пытались сопротивляться, а, напротив, хотели, чтобы их уничтожили?
- Акумы, которые хотят, чтобы их уничтожили? У тебя совсем крыша поехала, идиот?
Лави предпочел проигнорировать привычную грубость экзорциста:
-А еще, если вспомнить все эти слухи про то, что Аллен – Ной…
-Так ты хочешь сказать, что это Аллен сделал?! – Линали в ужасе вскинула руки к лицу.
- Я ничего не хочу говорить, но, если это окажется правдой…
Договорить Лави не успел, потому что в этот момент окно в тренировочном зале разбилось вдребезги. В комнату влетел рой фиолетовых бабочек.
- Это чертовы големы того кудрявого Ноя! – Канда вмиг был во всеоружии. – Ну, я их сейчас…
-Подожди! Что это у них…?
На трех озадаченных экзорцистов посыпался дождь алых роз, перевязанных черными ленточками.
- Что, черт возьми, все это значит?
- Кто бы знал… - Лави был не до конца откровенен, кое-какая идея у книжника-младшего была, но он не хотел ее озвучивать.
Одна бабочка отделилась от остальных и полетела к Линали. Канда хотел уже разрубить ее мугеном, но та лишь бросила девушке в руки розу и отлетела обратно прочь. После чего весь рой мгновенно улетел обратно, через разбитое окно.
- Эй, Линали, с тобой все в порядке? Ой, а у этой ленточка красная…
- Да… - лицо девушки стало мертвенно бледным – Аллен всегда носил красные ленты…
*****
- Признаться, не ожидал от тебя, малыш. Красные розы, да еще и с лентами – какая пошлость.
- У нас с тобой разные представления насчет того, что пошло, а что нет. Я, например, считаю пошлым совращать мальчиков-подростков.
Лицо Тикки совершенно неожиданно расплылось прямо-таки в кошачьей ухмылке:
- Малыыыыш…
- Что?! Не знаю, что ты там себе уже придумал, но уверен, что не хочу этого слышать…
-Малыыыыш… ты сказал совращать…
- К чему ты клонишь? – Аллен действительно не понимал, что на уме у Удовольствия Ноя, но тон, каким тот разговаривал, его очень сильно настораживал.
- Совращать – не насиловать. – Конец фразы Тикки сказал с торжеством полководца, приведшего армию к победе.
- Ой! Кажись, я попал…
Аллен пулей бросился бежать через гостиную, но на пути возник предательский стол. Пока юноша пытался его обогнуть Тикки, неуловимым призраком появился позади него и повалил на этот самый злосчастный стол. На лице читался триумф, рука заскользила под футболку:
- Так что ты там говорил насчет того, что спать с мужчиной – аморально?
- Совершенно аморально, так что отпусти меня.
- И лишить нас обоих такого удовольствия? – Мужчина театрально стал передразнивать голос Аллена: - А-ах, Т-тикки, подожди, я-я, сейчас…аа-ах… Когда же я мог это слышать? Прошлой ночью, если не ошибаюсь. А принадлежат слова, не подскажешь, как там его звали… Аллен Уолкер, кажется.
- Перестань! - Аллен от смущения был красный как рак.
- Да, ты вчера тоже так говорил, сначала: перестань, а потом: нет, Тикки, не останавливайся!
Ной так веселился, что нельзя было понять, чего ему больше хочется: раздеть Уолкера и продолжить то, что было ночью, или же продолжать подтрунивать над мальчиком, видя, как тот по-детски смущается, не смотря на все, что между ними уже было. Но, в неравной борьбе победила похоть. Ладно, пошутим после. Тикки извлек из кармана брюк, неизвестно как там оказавшиеся наручники и застегнул руки Аллена за спиной. Лежать так на столе было неудобно, так что юноше пришлось сесть.
- А безо всякой извращенской атрибутики ты обойтись не можешь?
Но тут произошло то, чего Аллен не ожидал: вместо ответа мужчина достал складной нож, который открылся с неестественно громким щелчком. Лицо Ноя было похоже на маску из кошмарного сна: застывшая жестокая улыбка, кровожадный блеск в глазах…
- Т-тикки, а это тебе зачем?
Ничего не отвечая, мужчина приблизил лицо к лицу мальчика, прижимая палец к губам: - шшшш… - после чего молниеносным движением схватил со стола какую-то тряпку, завязывая ей Аллену рот на подобии кляпа.
- Ты же не захотел узнать, какое последние испытание…
- Мммпфммф – Аллен пытался что-то сказать, но кляп не давал. Он не мог поверить, что Тикки может причинить ему существенный вред, но выражение лица мужчины было по-настоящему пугающим - с таким же лицом он оставил его умирать в лесу в ту ночь…
Ной, тем временем, медленно провел ножом по лицу мальчика, затем по груди, спускаясь ниже, пока не дошел до одного очень важного места на брюках, куда надавил немного сильнее, заставляя зрачки Аллена расшириться от страха. Подождав так немного, Тикки снова направил нож вверх, на этот раз, разрезая возникшую на пути футболку. Дойдя до шеи, он направил кончик ножа на пульсирующую жилку:
- Так что, хочешь узнать, что за последнее испытание?
И снова, как и в ту ночь, Аллен смотрел в глаза Ною твердо, не отступая до последнего.
- Хахаха, нет, ты совершенно не исправим! Успокойся – Тикки сложил нож и засунул обратно в карман – я пошутил. Испытаниями займемся потом, а сейчас есть дела по-интересней. Но учти: кляп не сниму и наручники тоже. Ты такой милый, когда не можешь ничего сделать.
*****
Спустя неопределенное количество времени:
- Тебе нужно сходить к психиатру, может поможет вылечить твои садисткие наклонности.
- Можно подумать тебе не понравилось.
- Я тебе еще раз говорю, секс с мужчинами мне абсолютно противен – Аллен решил немного помстить Ною, но не на того нарвался.
-Приятно знать, что я исключение.
- Тикки ты…знаешь что?!
-Что?
- Выкини стол в гостиной!
- А вот этого я делать не собираюсь ни в коем случае. Я и не знал, что он такой удобный.
Аллен понял, что спорить бесполезно. Потом вспомнил кое-что и спросил уже серьезно:
- Так что там… с испытанием?
- Ммм…знаешь, а черт с ним, подождет до завтра! Нужно проверить кое-что, что ждать не будет.
- Это что же?
- Стол на кухне такой же удобный как в гостиной, или нет?
Глава 10.
Утро. Столовая Черного Ордена:
- Господа экзорцисты и другие работники Ордена. Я, смотритель Комуи Ли, должен сообщить вам очень важную новость. То, что я скажу, покажется вам очень странным, но прошу сохранять спокойствие и отнестись к этому со всей ответственностью.
Лави шепнул сидящей рядом Линали на ухо:
- Ох, и не нравится мне все это, никогда не видел твоего брата таким серьезным…
Девушка, которой и так было очень нелегко, посмотрела на книжника-младшего умоляющим взглядом, прося прекратить. Их прервал вновь зазвучавший голос смотрителя:
- Мне не хотелось бы в это верить, но мы имеем веские основания предполагать, что экзорцист Аллен Уолкер, недавно похищенный Графом и Семьей Ноя, перешел на сторону врага, став, таким образом, предателем и врагом Черного Ордена.
Зал взорвался криками негодования. Со всех сторон летели ругательства и оскорбления в адрес Ватикана. В то, что экзорцист мог предать Орден и присоединиться к Ноям никто не хотел верить. Линали, и без того сидевшая вся на иголках, подскочила со стула, собираясь возражать, но не выдержала и, прикрыв лицо ладонями, рухнула обратно на стул и заревела. Вступился за Аллена, на удивление не Лави, а Канда:
- Эй, Комуи, у тебя совсем мозги сварились, или тебя очередной Комурин по башке треснул? Какой из этого стручка, нафиг, предатель? Такой слабак Ноям тыщу лет не нужен. Скорее поверю, что он валяется где-нибудь в канаве и кормит рыб.
- Канда-кун, успокойся, пожалуйста. Я понимаю, что ты расстроен, но, неужели ты думаешь, что я сделал бы такое заявление, основываясь только на слухах? Ты же сам вчера видел, что послание от Аллена Уолкер было передано с големами врага.
- Братик, перестань, пожалуйста, умоляю!!! – Линали набрала в себе сил закричать сквозь рыдания. Она кричала надрывно, вкладывая всю душу в эти крики – Прекрати!!! Аллен никакой не предатель, он никогда бы нас не предал! Черный Орден – его дом, а мы – его семья… Лави, ну хоть ты ему скажи, почему ты молчишь, почему не вступишься за Аллена? Ты же знаешь, что он нас не предавал?
Юноша с повязкой на глазу сидел как в воду опущенный. После некоторого молчания он, все же, сказал Линали тихо-тихо:
-Я правда хотел бы верить, но… ты же понимаешь, у Аллена гены Ноя и с этим ничего нельзя поделать…
-НЕТ!!! Лави и ты туда же? Прекратите, прекратите, вы все!!! Аллен ни в чем не виноват, он не такой!!! – И с этими словами девушка снова залилась слезами и выбежала из зала.
- Приказ всем экзорцистам и искателям: доставить предателя Аллена Уолкера в Черный Орден живым или мертвым.
*****
Аллен сладко потянулся, потирая глаза и озираясь вокруг. Он был в той самой комнате, где произошло их своеобразное ”знакомство” с Лирой. Юноша смущенно улыбнулся, вспоминая, как они с Тикки, после гостиной, кухни и ванной очутились здесь. – Черт бы его побрал, это Удовольствие Ноя! И не поспоришь ведь, действительно удовольствие… Ндаа... в кого же ты превратился, Аллен Уолкер? Учитель бы меня убил, если бы узнал, что я сплю с мужчиной… - Затем Аллен оглядел комнату на предмет своим мыслей, но того нигде не было.
- Плохо. Каждый раз, когда он вот так пропадает, случается что-нибудь плохое.
- Кто пропал, малыш? – Тикки Микк, собственной персоной вышел из ванны в костюме Адама, взъерошивая руками влажные волосы и даже не делая попыток прикрыться. Во рту тлела сигарета, неизвестно откуда взявшаяся после ванны.
- Может, поговорим, когда ты оденешься?
- Ты что, до сих пор смущаешься? Как мило.
- Просто волнуюсь, как бы ты не застудил единственное, что в тебе есть хорошего.
Тикки аж дымом поперхнулся от такого заявления:
- Нет, ну вы это видели? Мистер – я сама невинность. Ладно, твоя очередь в ванную, потом жду тебя на кухне.
*****
Кухня, завтрак:
- До сих пор удивляюсь, что ты так хорошо готовишь.
- До сих пор удивляюсь, что ты так много ешь. Кстати, оденься сегодня поприличней, у нас с тобой решающие испытания и Граф будет присутствовать.
- У нас? Я не ослышался?
- Не ослышался. Помнишь, я говорил, что Граф мне не доверяет? Так вот, сегодня он устраивает мне проверку. Ну, и тебе, разумеется.
- И что же это будет за проверка? – Аллену еще с утра показалось, что Тикки сегодня серьезней, чем обычно. Теперь, глядя, как помрачнело при вопросе лицо мужчины, он мог в этом убедиться.
- Да так, не бери в голову…
- И все же?
- Ну, помнишь людей, что ехали со мной в поезде? Так вот, я должен их убить.
У Аллена глаза расширились от ужаса:
- Ты этого не сделаешь!
- Так уверен?
Аллен не был уверен. В последнее время между ним и Ноем столько всего произошло, что ему все чаще начинало казаться, что у них с Тикки есть некая связь, негласное соглашение о том, что они будут дальше делать. Но, если задумываться всерьез, он совершенно не понимал Удовольствие Ноя и понятия не имел, что творится у того в голове.
- Какое будет испытание у тебя ты в курсе, я так понимаю? И что, пойдешь на это?
- Я бы сделал все, чтобы избежать этого, но знаю, что это невозможно. Чтобы получить силу надо чем-то пожертвовать…
Тикки долго изучающее смотрел на мальчика, который, впрочем, отвечал ему тем же. Каждый из них отчаянно пытался узнать, о чем думает другой. В конце-концов нарушил тишину Ной:
- Знаешь, если ты согласился с тем, что тебе суждено, то, может, не будем ходить вокруг да окало? Думаю, Граф простит нас, если мы не будем его дожидаться.
- Что ты задумал?
- Ничего такого, чего тебе и так не пришлось бы сделать.
Аллен некоторое время пристально смотрел на Ноя, но ничего не ответил. Молчание было расценено за согласие.
- Вот и славно, а теперь просто подожди немного.
*****
Они сидели в гостиной, не разговаривая друг с другом, каждый погруженный в свои мысли. Мысли у обоих были довольно мрачные – сегодня решалась их судьба, а, возможно, и судьба всего мира. Тишину нарушили быстрые шаги по паркету и радостный детский голос:
- Тикки-сама!!! Мне сказали, что вы хотите меня видеть и привели сюда. Тикки-сама, как же я рада вас видеть, я по вам так скучала!!!
- Лира?! – Аллен поперхнулся своими словами, ему казалось, что кресло под ним исчезло, и он проваливается в пропасть.
- Аллен-сама, и вы здесь? Вас я тоже очень-очень рада видеть.
- Тикки, что все это значит? – после тяжкой борьбы над собой, Аллен, все же, нашел в себе силы заговорить.
- А что, по-твоему, это может значить? Только то, что и предполагалось – голос Удовольствия Ноя, обычно такой беззаботный, отливал сейчас настоящей сталью.
- Но Лира… почему именно она? Нет, это не должна быть она, я отказываюсь, я ни в коем случае не собираюсь этого делать!
Ничего не понимающая Лира все так же стояла посреди комнаты, влюбленными глазами смотря на Тикки и ожидая, пока к ней обратятся.
- А почему это должен быть кто-то другой? Я думал, все людишки для тебя одинаково драгоценны. Или что, уже нет? Просто сделай то, что должен. Сейчас. Я же знаю, что тебе очень не хотелось бы делать этого при Графе, ведь тогда ты рискуешь потерять все! – Тикки, всегда такой уравновешенный и невозмутимый, сейчас почти кричал – Или что, решил идти на попятную, экзорцист? Снова будешь прятаться и убегать от правды, прикрываясь своей вшивой моралью?
Аллен был настолько поражен, даже не словами, но тоном, которым говорил мужчина, что беспомощно кивнул головой, соглашаясь с правотой Ноя, хотя было видно, как сильно он страдал. Будь его воля, он предпочел бы умереть здесь и сейчас, лишь бы избежать того, что должно было произойти.
- Вот и славно. Лира!
- Да, Тикки-сама - девушка просто сияла от счастья, что ее господин, ее бог наконец-то к ней обратился.
- Лира, скажи, ты меня любишь?
Лицо девушки залил румянец смущения. В душе она была, все-таки, еще наивным и невинным ребенком. На Тикки она смотреть не решалась, но ответила без колебаний и без тени сомнений:
- Да, Тикки-сама, люблю! Очень люблю!
- И ты бы умерла за меня?
- Да, не задумываясь!
-Вот и замечательно. Лира, милая, мне очень нужно, чтобы ты сейчас умерла. Аллен тот, кто тебя убьет.
Девушка не могла поверить своим ушам. Она ничего не говорила, не пыталась сделать каких-либо попыток убежать – просто молча смотрела на человека, которого так любила, с выражением доверчивого непонимания и детской обиды в глазах. Под не двусмысленным взглядом Тикки, Аллен встал с кресла и, на негнущихся ногах направился к Лире. По щекам у него текли слезы. Когда он приблизился к девушке, такой милой, такой очаровательной, ему показалось, что его сейчас стошнит и он упадет в обморок. Из ступора его вывел оклик Тикки:
- Эй, лови, пригодится!
Мужчина бросил Аллену нож. Тот самый складной нож, который вчера был приставлен к шее самого Аллена. Эта мрачная ирония еще сильнее раздавила, и без того убитого юношу. А Лира… Лира все так же стояла, ничего не говоря и не делая, все таким же влюблено-обиженным взглядом смотря на предмет своего обожания, но, по мере приближения Аллена, ее глаза наполнялись смертельным ужасом и болью. Юноша подошел вплотную. Затем, дрожащими губами выдавил из себя, сквозь слезы: прости – и молниеносно вогнал лезвие ножа девушки в шею. Та умерла мгновенно, даже не успев этого осознать – это было единственное, что Аллен мог для нее сделать.
Толстая струя крови потекла вниз по шее, окрашивая багровым белое платьишко, в котором Лира пришла, чтобы уже никогда не вернуться обратно. Аллен подхватил ее обмякшее тело на руки, не давая ему бесчувственной куклой рухнуть на пол. Он долго смотрел на искаженное болью (не физической, она умерла мгновенно, но душевной) лицо, после чего еще раз прошептал: прости, – поцеловал бледный лоб и аккуратно положил бездыханное тело девушки на холодный паркет гостиной. Последний раз он взглянул в застывшие в безмолвном удивлении и непонимании глаза. В них читалось выражение такой боли, боли от предательства человека, которого она больше всех любила в этой жизни, что Аллену снова показалось, что он сейчас упадет в обморок. Дрожащей рукой он закрыл остекленевшие глаза Лиры и рухнул на колени, провалившись в рыдания.
Но даже выплакаться юноша не смог: не прошло и нескольких секунд, как голову пронзила невыносимая боль, как будто кто-то ковырялся у него в черепе раскаленным прутом. Кожа стала серой, по лицу потекла кровь из трех, последних, прорезавшихся стигмат. Он чувствовал, как новая, могущественная сила струится по венам, как ломаются старые запреты: теперь он был уверен, что сможет не только выйти из ковчега, но и управлять им. Так же пропал барьер, сдерживающий Чистую Силу. Перед глазами стали пролетать события из прошлого - утраченные воспоминания Ноя.
Аллен увидел человека, в котором с удивлением узнал Ману. Вместе с ним они смеялись, веселились, работали и отдыхали, и так проходила их жизнь день за днем. Затем он осознал, что они являются братьями. Потом что-то вдруг резко изменилось, воспоминания окрасились черным и голову снова пронзила боль. Он вспомнил, как к нему вернулась память Ноя, вспомнил, как встретил Тысячелетнего Графа, который забрал его в семью. Семью Ноя. Новые ощущения, переполнявшие тогда Четырнадцатого, переполняли сейчас Аллена. Ощущение безграничной силы, струящейся по венам, восторг первого убийства, граничащий с экстазом и чувство, как твоя собственная личность растворяется, вытесняемая чем-то гораздо более могущественным, не поддающимся пониманию. Так продолжалось некоторое время, до тех пор, пока в порыве безумия он не встретил и чуть не убил своего любимого, драгоценного брата- Ману. Тогда он смог побороть свои новые инстинкты и его точно холодной водой окатило. Сердце сжала боль, а затем ненависть, безграничная, черная ненависть к Графу. Он решил во что бы то ни стало убить Графа и избавиться от своего проклятия. Брат простил его и вместе с ним стал придумывать дальнейший план. Затем Четырнадцатый заключил союз с человеком по имени Мариан Кросс, дав ему инструкции на тот случай, если что-то пойдет не так, и направился к Графу. Граф, ослепленный своей любовью к Ноям, не мог поверить в то, что кто-то из них способен на предательство и был неосмотрителен. Но, в последний момент, когда Четырнадцатый уже мог нанести решающий удар он осознал, что даже с убийством Графа не избавится от проклятия – не перестанет быть Ноем. Он замешкался всего на секунду, но этого хватило, чтобы Граф пришел в себя и нанес удар первым. Но Четырнадцатый не умер: его душа, разум и память, с помощью чародея Мариана Кросса перенеслись в тело маленького мальчика, родившегося с Чистой силой в левой руке. А дальше воспоминания принадлежали уже самому Аллену.
Из забытья его вывел обеспокоенный голос Тикки:
- Эй, малыш, ты живой? Как себя чувствуешь?
Аллен мучительно разлепил глаза – голова все еще ужасно болела. Осмотревшись, он понял, что лежит на полу, (видимо упал, когда случился припадок) а над ним возвышается Тикки, пристально вглядывающийся в его лицо.
- Чувствую, что теперь смогу надрать тебе задницу. – Уолкер заставил себя вымученно улыбнуться.
- Да неужели? - Тикки не терял азарта, ни при каких обстоятельствах.
Аллен рывком вышел из положения лежа, переходя в положение сидя. Руки с силой сжали коленные чашечки:
- Знаешь, Тикки… Мана знал, что во мне память Четырнадцатого – слезы снова прочертили по щекам две тонкие полосы - поэтому он взял меня к себе. Но, знаешь… я все равно верю, что он любил меня! Именно меня, ведь я тогда ничего не помнил, не был я никогда Четырнадцатым, и даже сейчас! Но он все равно меня любил…
- Парень, я понятия не имею, кто такой этот чертов Мана. И, если честно, то мне совершенно наплевать.
Такая привычная беспардонность мужчины заставила Аллена тепло улыбнуться, но он тут же осекся: так он улыбался Линали, Лави, своим друзьям из Ордена, в общем всем тем, кого он так любил. Но он никогда не улыбался так Тикки. Эта, казалось бы, такая незначительная мелочь заставила обоих напрячься, принимая боевую готовность. Все должно было измениться в самое ближайшее время, но никто точно не знал, что именно произойдет и, потому, ни один из них не хотел заводить ненужных, опасных привязанностей.
- Знаешь – Аллен первым нарушил молчание, но говорил и подбирал слова осторожно, как-будто бы прощупывая почву на минном поле – я собираюсь проверить свою Чистую Силу.
- Ну, чтож, валяй – голос Тикки так же звенел от напряжения.
Юноша еще некоторое время оценивающе смотрел на Ноя, после чего все же решил, что тот не станет нападать и сконцентрировался на своей Чистой Силе. Ах, как же давно он ей не пользовался! Казалось, прошла целая вечность. Он погрузился в себя, стараясь настроиться, найти общую волну с Чистой Силой, после чего отдал мысленный приказ об активации. Вместо ожидаемого результата тело пронзила неописуемая, нестерпимая боль. Каждая жилка на теле мальчика вздулась, кожа грозилась вот-вот лопнуть. Аллен истошно закричал.
- Эй, малыш, эй! Что с тобой?!
- Чи-ста-я Си-ла – Боль была настолько невыносима, что юноша едва-едва мог выговаривать слова – о-на оттор-гает ме-няяя…
- Борись, ты слышишь?! Я не собираюсь уступать какой-то там Чистой Силе удовольствие прикончить тебя, так что борись!
И Аллен боролся. Он чувствовал, как все внутри бурлит, закипает, грозя сделать из него Падшего. Но и он, в свою очередь, не собирался подчиняться. Напротив, он изначально допускал возможность такой реакции и был готов – он сам собирался подчинить себе Чистую Силу. Следующие несколько минут он корчился на полу в агонии, но продолжал бороться, а потом все прекратилось так же резко, как и началось. Мальчик лежал на полу и тяжело дышал.
- Ну что, закончил? Все, как я понимаю, прошло успешно?
- А что, волновался за меня?
- Да ничуть – Тикки стал растягивать слова, что, как Аллен уже успел узнать, не предвещало ничего хорошего. – Знаешь, малыш, Граф ослеплен своей любовью к Четырнадцатому. Не знаю уж, на что, но на что-то он явно надеется. Но меня-то ты не обманешь: я с самого начала знал, что ты ни за что не встанешь на его сторону. Ты безнадежно влюблен в это прогнившее человечество и сила Четырнадцатого тебя нужна была лишь для того, чтобы его защищать. Ради этого ты согласился даже на самый тяжкий для тебя грех – на убийство. А раз так… - Аллен не успел даже заметить, как вдруг оказался подвешен в воздухе, а рука Тикки крепко сжимала ему горло – А раз так, то может мне стоит убить тебя прямо сейчас? – И мужчина с силой ударил Аллена об пол, да так, что у того дыханье сперло. Белые волосы намокли от крови, а мужчина все еще сжимал руку на горле Аллена, вдавливая того в паркет. – Так что, может действительно - убить тебя прямо сейчас?
- Crown Clown! – Белая мантия с силой оттолкнула мужчину, но тот приземлился на ноги. Аллен не терял времени, в мгновение ока он снова был рядом и, не давая мужчине времени опомниться, ударил его в живот, заставляя согнуться, после чего добавил удар коленом в голову и сомкнул когти левой руки на горле Ноя. Теперь уже Тикки был прижат к земле, а Аллен сидел сверху.
- Ты совершенно прав: я никогда не собирался принимать сторону Графа и, если уж ты обо всем догадался, тогда может мне убить тебя прямо сейчас?
Казалось, прошла целая вечность, а они все продолжали смотреть друг другу в глаза – это была борьба даже более ожесточенная, чем то, что было до этого. Каждый хотел подчинить себе другого, заставить принять свою сторону, и ни один не собирался уступать. А потом, вдруг, никто из них так и не понял как это вышло, но Уолкер резко отдернул руку и вот уже они сплелись в страстном поцелуе, даже здесь пытаясь подчинить себе один другого. Аллен с силой вцепился мужчине в волосы, почти вырывая их, Тикки же, в свою очередь, оставлял глубокие красные борозды на спине юноши. Затем Аллен оказался в очередной раз прижат к полу сильным телом своего врага-друга-любовника. Они срывали друг с друга одежду с такой яростью, как будто даже это могло помочь определить победителя в этой войне без проигравших. А потом было еще больше страсти – больной, животной. Страсти людей, так отчаянно пытавшихся отправить друг друга на тот свет, но, все равно, выживших, не смотря ни на что.
А, после всего, они оба лежали на полу, смотря друг на друга, и теперь уже действительно один понимал мысли другого, каждый из них теперь знал, что делать дальше.
Глава 11.
Вечер, безлюдный пригород Лондона.
Двое взрослых мужчин и ребенок сидели на земле связанные, а рядом с ними находилось какое-то отвратительное, отдаленно похожее на человека существо в клоунской шляпе и с зонтиком. Как они здесь оказались, никто из них не помнил, воспоминания обрывались какими-то летающими монстрами, ворвавшимися к ним в дом. Существо, явно кого-то или чего-то ожидая, нетерпеливо постукивало по земле зонтиком, ойкающим каждый раз, когда наболдажник в виде тыквы ударялся о землю. Наконец, на дороге показались два силуэта, один принадлежал высокому мужчине, второй, скорее всего, юноше. Когда силуэты подошли к месту, где находились люди, лица троих пленников исказились в невыразимом удивлении. Тикки и Аллен были в своих человеческих обличиях, причем первый выглядел так, как в их первую с юношей встречу: простая рабочая одежда и супер-толстые очки.
- Добрый вечер, мои дорогие. Мы вас уже заждались.
- Добрый вечер, Граф .
- Тикки, что все это, черт возьми, значит?! Да, объясни, что здесь происходит и почему с тобой этот малолетний шулер?! Какого черта? Ты знаешь эту тварь, которая нас схватила? – Мужчины кричали, перебивая друг друга и только ребенок продолжал молчать, ожидая, когда Тикки сам все расскажет.
- Дорогие людишки, не могли бы вы помолчать и не мешать нам? Мы несколько заняты – с этими словами Граф махнул рукой и больше пленники не смогли произнести ни звука, как ни старались.
- Ну, понимаете, тут такое дело… - Тикки стал объяснять, растягивая слова – Я не совсем тот, за кого себя выдавал. Моя секретная работа заключается в том, чтобы убивать людей. И следующие, кого я должен убить – это вы. Простите, ребята, мне жаль, но…
При этих словах глаза пленников чуть не вылезли из орбит от ужаса. Они отчаянно хотели что-либо возразить, но по-прежнему не могли произнести ни звука.
- Вот и чудесно! Как же я рад, что мы все совсем скоро снова станем одной дружной, счастливой семьей. Четырнадцатый, ты все же решился стать самим собой?
- Безусловно, Граф. Решился.
- Как я рад! А сейчас у нас, кажется, незваные гости. Добрый вечер, экзорцисты. Пришли присоединиться к нашему небольшому представлению?
Трое экзорцистов, а именно: Лави, Линали и Канда, услышав в городе странные слухи, прибыли на место происшествия.
- Аллен-кун!!! – Линали, неожиданно встретив друга, пребывавшего в полном здравии и выглядящего явно как человек, была вне себя от радости – Аллен-кун, наконец-то мы нашли тебя! Ты не представляешь, чего они там, в Ордене, понапридумывали. Представляешь, утверждают, что ты – предатель! Но теперь –то все будет в порядке, мы больше не позволим Ноям тебя увести. И в Ордене все поймут, что ты никакой не предатель. – девушка говорила с невероятным энтузиазмом, ни сколько не смущаясь открывшейся им странной картины. Двое ее товарищей, однако, были далеко не так воодушевлены.
- Линали, я очень рад, что с тобой, со всеми вами все в порядке.
- Да, Аллен я тоже… - юноша ее перебил, не давая закончить:
-Но ты ошибаешься. Меня действительно можно назвать предателем. Нои мне больше не враги. И с Графом я сейчас встретился по доброй воле, никто меня ни к чему не принуждал.
- Аллен-кун, что ты такое говоришь…
- Ах ты, чертов стручок! Надо было выпотрошить тебе внутренности уже тогда, когда ты первый раз пришел в Орден. Но ничего, сейчас я это исправлю…
-Ого, малыш, какие у тебя кровожадные друзья. Теперь понятно, почему у тебя такой скверный характер.
- Канда, Лави, Линали. Мне нужно сделать кое-что важное. Не вмешивайтесь, пожалуйста, чтобы не случилось. Иначе мне придется вас убить, а мне бы этого не хотелось.
-А не много ли ты о себе возомнил, а? Ничего, я с тебя мигом спесь спущу.
Но тут вмешался Граф: еще один взмах руки, и перед экзорцистами возник невидимый барьер, через который они не могли перешагнуть:
- Господа экзорцисты, вас ведь попросили не вмешиваться. Чтож, давайте приступим? Четырнадцатый, ты убей взрослых, а ты, Тикки, мальчика.
Молодые люди неторопливо пошли вперед, пока не оказались точно посередине между Графом и его пленниками. Первым облик Ноя принял Тикки.
- Знаете, Граф, ваш сценарий хорош. Я с удовольствием в нем участвовал, но… - и он молниеносно погрузил нематериальную руку в грудную клетку Графа, сжимая дрожащее сердце – пора переходить к чему-то новому – еще одно неуловимое движение, и сердце Графа уже бьется, зажатое в кулаке Удовольствия Ноя.
Пораженный Граф успел вымолвить только: - братья мои, почему вы предали меня?
В это же время Аллен так же принял обличие Ноя, одновременно активирую Чистую Силу.
- Вы сами предали себя, Граф – и меч, созданный из левой руки, разрубил все еще живое сердце пополам.
В эту же секунду все пространство вокруг на мгновение наполнилось фиолетовым светом, а потом все исчезло. Бездыханное тело Графа рухнуло на землю, принимая перед смертью свой человеческий вид. По щекам обоих Ноев невольно потекли слезы.
- И снова вас погубила ваша же любовь к нам, Граф. – Тикки достал из кармана сигарету и закурил.
- В глубине души он сам не желал того, к чему стремился.
- Снова твои дешевые проповеди, малыш? Не думай, что знал, что у него на душе.
На некоторое время все присутствующие оставались безмолвны. Двое Ноев, убивших Графа, чувствовали, как по их жилам начинает струиться новая, невероятная, неописуемая мощь – мощь убитого Графа, разделенная между его убийцами. Первым заговорил Тикки:
- Из, забирай этих двух мужланов и уходите отсюда.
- Но, Тикки.
-Я больше не вернусь, и если вы сейчас не уйдете, то я закончу то, что начал Граф.
Веревки, сдерживающие пленников, были перегрызаны Тизами. Еще несколько секунд люди смотрели на своего бывшего друга с непониманием и упреком, после чего ушли, не говоря ни слова.
Барьер, сдерживающий экзорцистов, так же исчез и Линали бросилась Аллену на шею.
- Аллен-кун!!! Я знала, знала, что ты не предатель!!! Ты просто придумал все это, чтобы убить Графа и теперь мы точно выиграем войну!!!
- Линали, все, что я говорил, я говорил серьезно.
Девушка отстранилась, непонимающе смотря на юношу.
- Я действительно предал Орден, став Ноем. Для того, чтобы получить эту силу я убил человека – ни в чем не повинную девочку. К тому же, убить Графа нельзя. Мы убили лишь того, кто носил в себе его силу. Теперь Тикки и я сами – Тысячелетние Графы. Я не собираюсь использовать эту силу так же, как ее предыдущий владелец, но и в Орден больше не вернусь. Я понял, что Бог, которому мы служили, ничем не лучше Графа, а Чистая Сила – Темной Материи. Это две стороны одной медали, только и всего. Так что я больше не вижу смысла быть цепной собачкой Ордена.
- Ты говоришь жестокие вещи, Аллен…
- Я говорю правду, а теперь беги домой. Прости, у меня сейчас много дел, так что я не могу уделить тебе достаточно времени…
Обиженная Линали и впрямь отбежала обратно к ждущим ее экзорцистам.
- И каких же это дел у тебя так много, а, малыш?
-Ну… думаю начать с того, что уничтожу всех Акум.
-Знаешь, мне кажется, мы опять будем врагами. Эта новая сила…сколько новых удовольствий она предвещает! А ты, со своей моралью, как обычно будешь все портить.
- Так, может, решим все раз и навсегда прямо сейчас?
- Какие же экзорцисты, все-таки кровожадные. Малыш, мы только что отправили на тот свет бедного Графа, а ты все еще хочешь драться? У меня есть предложение получше.
-И какое же?
- Снимем номер в ближайшей гостинице и займемся сексом?
Все напряжение этого дня, да и всех предыдущих, вдруг исчезло. Как будто бы очень тяжкий груз свалился с плеч юноши. Как же он в этот момент обожал Тикки за его беззаботность. Снова вернулась веселость и чувство юмора. Аллен картинно возмутился, но голос звенел от счастья:
- Ты вообще можешь думать о чем-нибудь другом?
- Могу, но зачем?
Лави, молчавший все это время, не выдержал. Все время с тех пор, как Аллен пропал, его не покидали сомнения. И теперь, видя, что их друг, хоть и стал Ноем, но, по сути, нисколько не изменился, книжнику-младшему было и стыдно и, вместе с тем, он был счастлив:
Эээээй, Ааллеееен!!!! Что значит: снимем гостиницу и займемся сексом? Ты что, спишь с Тикки Микком? Не ожидал от тебя, признаться, не ожидал. Ну-ка иди сюда, маленький ты наш гей, дай я тебя обниму!!!
Аллен пожал плечами, показывая, мол: ну что теперь поделаешь? Затем счастливо засмеялся и, схватив Тикки за руку, бросился бежать вперед по дороге, убегая от ласок друзей. С ними он еще встретится, но потом. А сейчас, как и сказал Тикки, есть дела поважней.
Автор: чУдОвИщЕ
Пейринг: Тикки/Аллен.
Рейтинг:NC-17
Жанр: даркфик, экшн.
Дисклеймер: отказываюсь от прав на персонажей.
Предупреждение: некоторая жестокость.
Статус: закончен.
Размещение: с разрешения автора.
Саммари: Аллена-таки забрали . Теперь будут делать из него настоящего Ноя.
Все, фанфик считаю официально законченным!!!
главы 9-11
Глава 9.
-До-бро-е ут-ро, малыш.
- Может, уже прекратишь меня так называть?
- Врятли. Было бы довольно нелепо, если б я называл тебя ”мужчина”. Представляешь себе эту картину?: Мужчина, просыпайтесь, утро пришло! – И Ной сам засмеялся своей шутке. Аллен, однако, его веселья не разделял. Он был непривычно отрешен и задумчив.
- Эй! Знаешь, я привык, что люди просыпаются со мной в одной постели либо счастливыми, либо мертвыми.
- То есть, если кому-то не понравилось, то ты их убиваешь?
Тикки состроил оскорбленную гримасу:
- Малыш, я – Удовольствие Ноя. Недовольных не бывает. Не понравиться может мне.
Мужчина ожидал от сердобольного мальчика упреков, обвинений в жестокости, оскорблений, но вместо этого услышал довольно флегматичное:
- Есть хочу.
- Ну, тогда тащи свою упругую белую попку на кухню.
*****
За завтраком Аллен все еще витал где-то далеко. Поначалу Тикки терпел, но потом не выдержал:
- Малыш, я понимаю, вопрос довольно нелепый, но: у тебя что-то случилось?
- Да нет, у меня ведь каждый день на лбу прорезаются стигматы, а ночь я провожу в постели с мужчиной. А вообще…Тикки, сегодня ведь мое последнее испытание, не так ли?
Мужчина посмотрел на юношу с неожиданным сочувствием.
-Да. Хочешь знать какое?
- Догадываюсь… Послушай, у меня есть одна просьба.
-Валяй.
-Я…чувствую, что меняюсь. Вроде бы это все еще я, но многие вещи воспринимаются по-другому. Наверное, наши с Четырнадцатым личности уже начали сливаться. Так вот, пока я все еще остаюсь экзорцистом Алленом Уолкером, я хочу увидеть своих друзей.
- Боюсь, это невозможно. Знаешь, я правда хотел бы тебе уступить, но ты же понимаешь… Но ты можешь передать им что-нибудь с Тизом.
- Да, думаю, так будет даже лучше…Мне…уже больше не стоит с ними видеться, они не поймут.
******
Тренировочный зал Черного Ордена спустя несколько часов:
- Эй, Линали, не спи! Такой простой выпад пропустила!
-Ой, прости, Лави, что-то я сегодня немного рассеянная.
-Тч…опять думаешь об этом бобовом стручке – Канда не спрашивал, он утверждал.
- Я…я волнуюсь за Аллена…Прошло уже столько дней, а мы до сих пор ничего о нем не знаем – голос у Линали дрожал, видно было, что все это не дает ей покоя уже давно.
- Ну-ну, брось. Орден прикладывает все усилия, чтобы его найти. Да и, к тому же, это ведь Аллен! С ним непременно все будет в порядке. Он ведь не умер, даже когда этот урод, Тикки Микк, ему дырку в сердце проделал.
-Д-да, наверное ты прав…
-Пф! Если этот бобовый стручок позволит каким-то Ноям себя убить, значит он полный неудачник. – голос Канды как всегда источал лед, но, несмотря на это, было видно, что даже он волнуется.
- Аллен не умрет, я же сказал! Меня больше волнует другое… Помните тех Акум, которые сами прилетали к Чорному Ордену…Вам не показалось, что они вели себя как-то очень уж странно? Как-будто бы они даже не пытались сопротивляться, а, напротив, хотели, чтобы их уничтожили?
- Акумы, которые хотят, чтобы их уничтожили? У тебя совсем крыша поехала, идиот?
Лави предпочел проигнорировать привычную грубость экзорциста:
-А еще, если вспомнить все эти слухи про то, что Аллен – Ной…
-Так ты хочешь сказать, что это Аллен сделал?! – Линали в ужасе вскинула руки к лицу.
- Я ничего не хочу говорить, но, если это окажется правдой…
Договорить Лави не успел, потому что в этот момент окно в тренировочном зале разбилось вдребезги. В комнату влетел рой фиолетовых бабочек.
- Это чертовы големы того кудрявого Ноя! – Канда вмиг был во всеоружии. – Ну, я их сейчас…
-Подожди! Что это у них…?
На трех озадаченных экзорцистов посыпался дождь алых роз, перевязанных черными ленточками.
- Что, черт возьми, все это значит?
- Кто бы знал… - Лави был не до конца откровенен, кое-какая идея у книжника-младшего была, но он не хотел ее озвучивать.
Одна бабочка отделилась от остальных и полетела к Линали. Канда хотел уже разрубить ее мугеном, но та лишь бросила девушке в руки розу и отлетела обратно прочь. После чего весь рой мгновенно улетел обратно, через разбитое окно.
- Эй, Линали, с тобой все в порядке? Ой, а у этой ленточка красная…
- Да… - лицо девушки стало мертвенно бледным – Аллен всегда носил красные ленты…
*****
- Признаться, не ожидал от тебя, малыш. Красные розы, да еще и с лентами – какая пошлость.
- У нас с тобой разные представления насчет того, что пошло, а что нет. Я, например, считаю пошлым совращать мальчиков-подростков.
Лицо Тикки совершенно неожиданно расплылось прямо-таки в кошачьей ухмылке:
- Малыыыыш…
- Что?! Не знаю, что ты там себе уже придумал, но уверен, что не хочу этого слышать…
-Малыыыыш… ты сказал совращать…
- К чему ты клонишь? – Аллен действительно не понимал, что на уме у Удовольствия Ноя, но тон, каким тот разговаривал, его очень сильно настораживал.
- Совращать – не насиловать. – Конец фразы Тикки сказал с торжеством полководца, приведшего армию к победе.
- Ой! Кажись, я попал…
Аллен пулей бросился бежать через гостиную, но на пути возник предательский стол. Пока юноша пытался его обогнуть Тикки, неуловимым призраком появился позади него и повалил на этот самый злосчастный стол. На лице читался триумф, рука заскользила под футболку:
- Так что ты там говорил насчет того, что спать с мужчиной – аморально?
- Совершенно аморально, так что отпусти меня.
- И лишить нас обоих такого удовольствия? – Мужчина театрально стал передразнивать голос Аллена: - А-ах, Т-тикки, подожди, я-я, сейчас…аа-ах… Когда же я мог это слышать? Прошлой ночью, если не ошибаюсь. А принадлежат слова, не подскажешь, как там его звали… Аллен Уолкер, кажется.
- Перестань! - Аллен от смущения был красный как рак.
- Да, ты вчера тоже так говорил, сначала: перестань, а потом: нет, Тикки, не останавливайся!
Ной так веселился, что нельзя было понять, чего ему больше хочется: раздеть Уолкера и продолжить то, что было ночью, или же продолжать подтрунивать над мальчиком, видя, как тот по-детски смущается, не смотря на все, что между ними уже было. Но, в неравной борьбе победила похоть. Ладно, пошутим после. Тикки извлек из кармана брюк, неизвестно как там оказавшиеся наручники и застегнул руки Аллена за спиной. Лежать так на столе было неудобно, так что юноше пришлось сесть.
- А безо всякой извращенской атрибутики ты обойтись не можешь?
Но тут произошло то, чего Аллен не ожидал: вместо ответа мужчина достал складной нож, который открылся с неестественно громким щелчком. Лицо Ноя было похоже на маску из кошмарного сна: застывшая жестокая улыбка, кровожадный блеск в глазах…
- Т-тикки, а это тебе зачем?
Ничего не отвечая, мужчина приблизил лицо к лицу мальчика, прижимая палец к губам: - шшшш… - после чего молниеносным движением схватил со стола какую-то тряпку, завязывая ей Аллену рот на подобии кляпа.
- Ты же не захотел узнать, какое последние испытание…
- Мммпфммф – Аллен пытался что-то сказать, но кляп не давал. Он не мог поверить, что Тикки может причинить ему существенный вред, но выражение лица мужчины было по-настоящему пугающим - с таким же лицом он оставил его умирать в лесу в ту ночь…
Ной, тем временем, медленно провел ножом по лицу мальчика, затем по груди, спускаясь ниже, пока не дошел до одного очень важного места на брюках, куда надавил немного сильнее, заставляя зрачки Аллена расшириться от страха. Подождав так немного, Тикки снова направил нож вверх, на этот раз, разрезая возникшую на пути футболку. Дойдя до шеи, он направил кончик ножа на пульсирующую жилку:
- Так что, хочешь узнать, что за последнее испытание?
И снова, как и в ту ночь, Аллен смотрел в глаза Ною твердо, не отступая до последнего.
- Хахаха, нет, ты совершенно не исправим! Успокойся – Тикки сложил нож и засунул обратно в карман – я пошутил. Испытаниями займемся потом, а сейчас есть дела по-интересней. Но учти: кляп не сниму и наручники тоже. Ты такой милый, когда не можешь ничего сделать.
*****
Спустя неопределенное количество времени:
- Тебе нужно сходить к психиатру, может поможет вылечить твои садисткие наклонности.
- Можно подумать тебе не понравилось.
- Я тебе еще раз говорю, секс с мужчинами мне абсолютно противен – Аллен решил немного помстить Ною, но не на того нарвался.
-Приятно знать, что я исключение.
- Тикки ты…знаешь что?!
-Что?
- Выкини стол в гостиной!
- А вот этого я делать не собираюсь ни в коем случае. Я и не знал, что он такой удобный.
Аллен понял, что спорить бесполезно. Потом вспомнил кое-что и спросил уже серьезно:
- Так что там… с испытанием?
- Ммм…знаешь, а черт с ним, подождет до завтра! Нужно проверить кое-что, что ждать не будет.
- Это что же?
- Стол на кухне такой же удобный как в гостиной, или нет?
Глава 10.
Утро. Столовая Черного Ордена:
- Господа экзорцисты и другие работники Ордена. Я, смотритель Комуи Ли, должен сообщить вам очень важную новость. То, что я скажу, покажется вам очень странным, но прошу сохранять спокойствие и отнестись к этому со всей ответственностью.
Лави шепнул сидящей рядом Линали на ухо:
- Ох, и не нравится мне все это, никогда не видел твоего брата таким серьезным…
Девушка, которой и так было очень нелегко, посмотрела на книжника-младшего умоляющим взглядом, прося прекратить. Их прервал вновь зазвучавший голос смотрителя:
- Мне не хотелось бы в это верить, но мы имеем веские основания предполагать, что экзорцист Аллен Уолкер, недавно похищенный Графом и Семьей Ноя, перешел на сторону врага, став, таким образом, предателем и врагом Черного Ордена.
Зал взорвался криками негодования. Со всех сторон летели ругательства и оскорбления в адрес Ватикана. В то, что экзорцист мог предать Орден и присоединиться к Ноям никто не хотел верить. Линали, и без того сидевшая вся на иголках, подскочила со стула, собираясь возражать, но не выдержала и, прикрыв лицо ладонями, рухнула обратно на стул и заревела. Вступился за Аллена, на удивление не Лави, а Канда:
- Эй, Комуи, у тебя совсем мозги сварились, или тебя очередной Комурин по башке треснул? Какой из этого стручка, нафиг, предатель? Такой слабак Ноям тыщу лет не нужен. Скорее поверю, что он валяется где-нибудь в канаве и кормит рыб.
- Канда-кун, успокойся, пожалуйста. Я понимаю, что ты расстроен, но, неужели ты думаешь, что я сделал бы такое заявление, основываясь только на слухах? Ты же сам вчера видел, что послание от Аллена Уолкер было передано с големами врага.
- Братик, перестань, пожалуйста, умоляю!!! – Линали набрала в себе сил закричать сквозь рыдания. Она кричала надрывно, вкладывая всю душу в эти крики – Прекрати!!! Аллен никакой не предатель, он никогда бы нас не предал! Черный Орден – его дом, а мы – его семья… Лави, ну хоть ты ему скажи, почему ты молчишь, почему не вступишься за Аллена? Ты же знаешь, что он нас не предавал?
Юноша с повязкой на глазу сидел как в воду опущенный. После некоторого молчания он, все же, сказал Линали тихо-тихо:
-Я правда хотел бы верить, но… ты же понимаешь, у Аллена гены Ноя и с этим ничего нельзя поделать…
-НЕТ!!! Лави и ты туда же? Прекратите, прекратите, вы все!!! Аллен ни в чем не виноват, он не такой!!! – И с этими словами девушка снова залилась слезами и выбежала из зала.
- Приказ всем экзорцистам и искателям: доставить предателя Аллена Уолкера в Черный Орден живым или мертвым.
*****
Аллен сладко потянулся, потирая глаза и озираясь вокруг. Он был в той самой комнате, где произошло их своеобразное ”знакомство” с Лирой. Юноша смущенно улыбнулся, вспоминая, как они с Тикки, после гостиной, кухни и ванной очутились здесь. – Черт бы его побрал, это Удовольствие Ноя! И не поспоришь ведь, действительно удовольствие… Ндаа... в кого же ты превратился, Аллен Уолкер? Учитель бы меня убил, если бы узнал, что я сплю с мужчиной… - Затем Аллен оглядел комнату на предмет своим мыслей, но того нигде не было.
- Плохо. Каждый раз, когда он вот так пропадает, случается что-нибудь плохое.
- Кто пропал, малыш? – Тикки Микк, собственной персоной вышел из ванны в костюме Адама, взъерошивая руками влажные волосы и даже не делая попыток прикрыться. Во рту тлела сигарета, неизвестно откуда взявшаяся после ванны.
- Может, поговорим, когда ты оденешься?
- Ты что, до сих пор смущаешься? Как мило.
- Просто волнуюсь, как бы ты не застудил единственное, что в тебе есть хорошего.
Тикки аж дымом поперхнулся от такого заявления:
- Нет, ну вы это видели? Мистер – я сама невинность. Ладно, твоя очередь в ванную, потом жду тебя на кухне.
*****
Кухня, завтрак:
- До сих пор удивляюсь, что ты так хорошо готовишь.
- До сих пор удивляюсь, что ты так много ешь. Кстати, оденься сегодня поприличней, у нас с тобой решающие испытания и Граф будет присутствовать.
- У нас? Я не ослышался?
- Не ослышался. Помнишь, я говорил, что Граф мне не доверяет? Так вот, сегодня он устраивает мне проверку. Ну, и тебе, разумеется.
- И что же это будет за проверка? – Аллену еще с утра показалось, что Тикки сегодня серьезней, чем обычно. Теперь, глядя, как помрачнело при вопросе лицо мужчины, он мог в этом убедиться.
- Да так, не бери в голову…
- И все же?
- Ну, помнишь людей, что ехали со мной в поезде? Так вот, я должен их убить.
У Аллена глаза расширились от ужаса:
- Ты этого не сделаешь!
- Так уверен?
Аллен не был уверен. В последнее время между ним и Ноем столько всего произошло, что ему все чаще начинало казаться, что у них с Тикки есть некая связь, негласное соглашение о том, что они будут дальше делать. Но, если задумываться всерьез, он совершенно не понимал Удовольствие Ноя и понятия не имел, что творится у того в голове.
- Какое будет испытание у тебя ты в курсе, я так понимаю? И что, пойдешь на это?
- Я бы сделал все, чтобы избежать этого, но знаю, что это невозможно. Чтобы получить силу надо чем-то пожертвовать…
Тикки долго изучающее смотрел на мальчика, который, впрочем, отвечал ему тем же. Каждый из них отчаянно пытался узнать, о чем думает другой. В конце-концов нарушил тишину Ной:
- Знаешь, если ты согласился с тем, что тебе суждено, то, может, не будем ходить вокруг да окало? Думаю, Граф простит нас, если мы не будем его дожидаться.
- Что ты задумал?
- Ничего такого, чего тебе и так не пришлось бы сделать.
Аллен некоторое время пристально смотрел на Ноя, но ничего не ответил. Молчание было расценено за согласие.
- Вот и славно, а теперь просто подожди немного.
*****
Они сидели в гостиной, не разговаривая друг с другом, каждый погруженный в свои мысли. Мысли у обоих были довольно мрачные – сегодня решалась их судьба, а, возможно, и судьба всего мира. Тишину нарушили быстрые шаги по паркету и радостный детский голос:
- Тикки-сама!!! Мне сказали, что вы хотите меня видеть и привели сюда. Тикки-сама, как же я рада вас видеть, я по вам так скучала!!!
- Лира?! – Аллен поперхнулся своими словами, ему казалось, что кресло под ним исчезло, и он проваливается в пропасть.
- Аллен-сама, и вы здесь? Вас я тоже очень-очень рада видеть.
- Тикки, что все это значит? – после тяжкой борьбы над собой, Аллен, все же, нашел в себе силы заговорить.
- А что, по-твоему, это может значить? Только то, что и предполагалось – голос Удовольствия Ноя, обычно такой беззаботный, отливал сейчас настоящей сталью.
- Но Лира… почему именно она? Нет, это не должна быть она, я отказываюсь, я ни в коем случае не собираюсь этого делать!
Ничего не понимающая Лира все так же стояла посреди комнаты, влюбленными глазами смотря на Тикки и ожидая, пока к ней обратятся.
- А почему это должен быть кто-то другой? Я думал, все людишки для тебя одинаково драгоценны. Или что, уже нет? Просто сделай то, что должен. Сейчас. Я же знаю, что тебе очень не хотелось бы делать этого при Графе, ведь тогда ты рискуешь потерять все! – Тикки, всегда такой уравновешенный и невозмутимый, сейчас почти кричал – Или что, решил идти на попятную, экзорцист? Снова будешь прятаться и убегать от правды, прикрываясь своей вшивой моралью?
Аллен был настолько поражен, даже не словами, но тоном, которым говорил мужчина, что беспомощно кивнул головой, соглашаясь с правотой Ноя, хотя было видно, как сильно он страдал. Будь его воля, он предпочел бы умереть здесь и сейчас, лишь бы избежать того, что должно было произойти.
- Вот и славно. Лира!
- Да, Тикки-сама - девушка просто сияла от счастья, что ее господин, ее бог наконец-то к ней обратился.
- Лира, скажи, ты меня любишь?
Лицо девушки залил румянец смущения. В душе она была, все-таки, еще наивным и невинным ребенком. На Тикки она смотреть не решалась, но ответила без колебаний и без тени сомнений:
- Да, Тикки-сама, люблю! Очень люблю!
- И ты бы умерла за меня?
- Да, не задумываясь!
-Вот и замечательно. Лира, милая, мне очень нужно, чтобы ты сейчас умерла. Аллен тот, кто тебя убьет.
Девушка не могла поверить своим ушам. Она ничего не говорила, не пыталась сделать каких-либо попыток убежать – просто молча смотрела на человека, которого так любила, с выражением доверчивого непонимания и детской обиды в глазах. Под не двусмысленным взглядом Тикки, Аллен встал с кресла и, на негнущихся ногах направился к Лире. По щекам у него текли слезы. Когда он приблизился к девушке, такой милой, такой очаровательной, ему показалось, что его сейчас стошнит и он упадет в обморок. Из ступора его вывел оклик Тикки:
- Эй, лови, пригодится!
Мужчина бросил Аллену нож. Тот самый складной нож, который вчера был приставлен к шее самого Аллена. Эта мрачная ирония еще сильнее раздавила, и без того убитого юношу. А Лира… Лира все так же стояла, ничего не говоря и не делая, все таким же влюблено-обиженным взглядом смотря на предмет своего обожания, но, по мере приближения Аллена, ее глаза наполнялись смертельным ужасом и болью. Юноша подошел вплотную. Затем, дрожащими губами выдавил из себя, сквозь слезы: прости – и молниеносно вогнал лезвие ножа девушки в шею. Та умерла мгновенно, даже не успев этого осознать – это было единственное, что Аллен мог для нее сделать.
Толстая струя крови потекла вниз по шее, окрашивая багровым белое платьишко, в котором Лира пришла, чтобы уже никогда не вернуться обратно. Аллен подхватил ее обмякшее тело на руки, не давая ему бесчувственной куклой рухнуть на пол. Он долго смотрел на искаженное болью (не физической, она умерла мгновенно, но душевной) лицо, после чего еще раз прошептал: прости, – поцеловал бледный лоб и аккуратно положил бездыханное тело девушки на холодный паркет гостиной. Последний раз он взглянул в застывшие в безмолвном удивлении и непонимании глаза. В них читалось выражение такой боли, боли от предательства человека, которого она больше всех любила в этой жизни, что Аллену снова показалось, что он сейчас упадет в обморок. Дрожащей рукой он закрыл остекленевшие глаза Лиры и рухнул на колени, провалившись в рыдания.
Но даже выплакаться юноша не смог: не прошло и нескольких секунд, как голову пронзила невыносимая боль, как будто кто-то ковырялся у него в черепе раскаленным прутом. Кожа стала серой, по лицу потекла кровь из трех, последних, прорезавшихся стигмат. Он чувствовал, как новая, могущественная сила струится по венам, как ломаются старые запреты: теперь он был уверен, что сможет не только выйти из ковчега, но и управлять им. Так же пропал барьер, сдерживающий Чистую Силу. Перед глазами стали пролетать события из прошлого - утраченные воспоминания Ноя.
Аллен увидел человека, в котором с удивлением узнал Ману. Вместе с ним они смеялись, веселились, работали и отдыхали, и так проходила их жизнь день за днем. Затем он осознал, что они являются братьями. Потом что-то вдруг резко изменилось, воспоминания окрасились черным и голову снова пронзила боль. Он вспомнил, как к нему вернулась память Ноя, вспомнил, как встретил Тысячелетнего Графа, который забрал его в семью. Семью Ноя. Новые ощущения, переполнявшие тогда Четырнадцатого, переполняли сейчас Аллена. Ощущение безграничной силы, струящейся по венам, восторг первого убийства, граничащий с экстазом и чувство, как твоя собственная личность растворяется, вытесняемая чем-то гораздо более могущественным, не поддающимся пониманию. Так продолжалось некоторое время, до тех пор, пока в порыве безумия он не встретил и чуть не убил своего любимого, драгоценного брата- Ману. Тогда он смог побороть свои новые инстинкты и его точно холодной водой окатило. Сердце сжала боль, а затем ненависть, безграничная, черная ненависть к Графу. Он решил во что бы то ни стало убить Графа и избавиться от своего проклятия. Брат простил его и вместе с ним стал придумывать дальнейший план. Затем Четырнадцатый заключил союз с человеком по имени Мариан Кросс, дав ему инструкции на тот случай, если что-то пойдет не так, и направился к Графу. Граф, ослепленный своей любовью к Ноям, не мог поверить в то, что кто-то из них способен на предательство и был неосмотрителен. Но, в последний момент, когда Четырнадцатый уже мог нанести решающий удар он осознал, что даже с убийством Графа не избавится от проклятия – не перестанет быть Ноем. Он замешкался всего на секунду, но этого хватило, чтобы Граф пришел в себя и нанес удар первым. Но Четырнадцатый не умер: его душа, разум и память, с помощью чародея Мариана Кросса перенеслись в тело маленького мальчика, родившегося с Чистой силой в левой руке. А дальше воспоминания принадлежали уже самому Аллену.
Из забытья его вывел обеспокоенный голос Тикки:
- Эй, малыш, ты живой? Как себя чувствуешь?
Аллен мучительно разлепил глаза – голова все еще ужасно болела. Осмотревшись, он понял, что лежит на полу, (видимо упал, когда случился припадок) а над ним возвышается Тикки, пристально вглядывающийся в его лицо.
- Чувствую, что теперь смогу надрать тебе задницу. – Уолкер заставил себя вымученно улыбнуться.
- Да неужели? - Тикки не терял азарта, ни при каких обстоятельствах.
Аллен рывком вышел из положения лежа, переходя в положение сидя. Руки с силой сжали коленные чашечки:
- Знаешь, Тикки… Мана знал, что во мне память Четырнадцатого – слезы снова прочертили по щекам две тонкие полосы - поэтому он взял меня к себе. Но, знаешь… я все равно верю, что он любил меня! Именно меня, ведь я тогда ничего не помнил, не был я никогда Четырнадцатым, и даже сейчас! Но он все равно меня любил…
- Парень, я понятия не имею, кто такой этот чертов Мана. И, если честно, то мне совершенно наплевать.
Такая привычная беспардонность мужчины заставила Аллена тепло улыбнуться, но он тут же осекся: так он улыбался Линали, Лави, своим друзьям из Ордена, в общем всем тем, кого он так любил. Но он никогда не улыбался так Тикки. Эта, казалось бы, такая незначительная мелочь заставила обоих напрячься, принимая боевую готовность. Все должно было измениться в самое ближайшее время, но никто точно не знал, что именно произойдет и, потому, ни один из них не хотел заводить ненужных, опасных привязанностей.
- Знаешь – Аллен первым нарушил молчание, но говорил и подбирал слова осторожно, как-будто бы прощупывая почву на минном поле – я собираюсь проверить свою Чистую Силу.
- Ну, чтож, валяй – голос Тикки так же звенел от напряжения.
Юноша еще некоторое время оценивающе смотрел на Ноя, после чего все же решил, что тот не станет нападать и сконцентрировался на своей Чистой Силе. Ах, как же давно он ей не пользовался! Казалось, прошла целая вечность. Он погрузился в себя, стараясь настроиться, найти общую волну с Чистой Силой, после чего отдал мысленный приказ об активации. Вместо ожидаемого результата тело пронзила неописуемая, нестерпимая боль. Каждая жилка на теле мальчика вздулась, кожа грозилась вот-вот лопнуть. Аллен истошно закричал.
- Эй, малыш, эй! Что с тобой?!
- Чи-ста-я Си-ла – Боль была настолько невыносима, что юноша едва-едва мог выговаривать слова – о-на оттор-гает ме-няяя…
- Борись, ты слышишь?! Я не собираюсь уступать какой-то там Чистой Силе удовольствие прикончить тебя, так что борись!
И Аллен боролся. Он чувствовал, как все внутри бурлит, закипает, грозя сделать из него Падшего. Но и он, в свою очередь, не собирался подчиняться. Напротив, он изначально допускал возможность такой реакции и был готов – он сам собирался подчинить себе Чистую Силу. Следующие несколько минут он корчился на полу в агонии, но продолжал бороться, а потом все прекратилось так же резко, как и началось. Мальчик лежал на полу и тяжело дышал.
- Ну что, закончил? Все, как я понимаю, прошло успешно?
- А что, волновался за меня?
- Да ничуть – Тикки стал растягивать слова, что, как Аллен уже успел узнать, не предвещало ничего хорошего. – Знаешь, малыш, Граф ослеплен своей любовью к Четырнадцатому. Не знаю уж, на что, но на что-то он явно надеется. Но меня-то ты не обманешь: я с самого начала знал, что ты ни за что не встанешь на его сторону. Ты безнадежно влюблен в это прогнившее человечество и сила Четырнадцатого тебя нужна была лишь для того, чтобы его защищать. Ради этого ты согласился даже на самый тяжкий для тебя грех – на убийство. А раз так… - Аллен не успел даже заметить, как вдруг оказался подвешен в воздухе, а рука Тикки крепко сжимала ему горло – А раз так, то может мне стоит убить тебя прямо сейчас? – И мужчина с силой ударил Аллена об пол, да так, что у того дыханье сперло. Белые волосы намокли от крови, а мужчина все еще сжимал руку на горле Аллена, вдавливая того в паркет. – Так что, может действительно - убить тебя прямо сейчас?
- Crown Clown! – Белая мантия с силой оттолкнула мужчину, но тот приземлился на ноги. Аллен не терял времени, в мгновение ока он снова был рядом и, не давая мужчине времени опомниться, ударил его в живот, заставляя согнуться, после чего добавил удар коленом в голову и сомкнул когти левой руки на горле Ноя. Теперь уже Тикки был прижат к земле, а Аллен сидел сверху.
- Ты совершенно прав: я никогда не собирался принимать сторону Графа и, если уж ты обо всем догадался, тогда может мне убить тебя прямо сейчас?
Казалось, прошла целая вечность, а они все продолжали смотреть друг другу в глаза – это была борьба даже более ожесточенная, чем то, что было до этого. Каждый хотел подчинить себе другого, заставить принять свою сторону, и ни один не собирался уступать. А потом, вдруг, никто из них так и не понял как это вышло, но Уолкер резко отдернул руку и вот уже они сплелись в страстном поцелуе, даже здесь пытаясь подчинить себе один другого. Аллен с силой вцепился мужчине в волосы, почти вырывая их, Тикки же, в свою очередь, оставлял глубокие красные борозды на спине юноши. Затем Аллен оказался в очередной раз прижат к полу сильным телом своего врага-друга-любовника. Они срывали друг с друга одежду с такой яростью, как будто даже это могло помочь определить победителя в этой войне без проигравших. А потом было еще больше страсти – больной, животной. Страсти людей, так отчаянно пытавшихся отправить друг друга на тот свет, но, все равно, выживших, не смотря ни на что.
А, после всего, они оба лежали на полу, смотря друг на друга, и теперь уже действительно один понимал мысли другого, каждый из них теперь знал, что делать дальше.
Глава 11.
Вечер, безлюдный пригород Лондона.
Двое взрослых мужчин и ребенок сидели на земле связанные, а рядом с ними находилось какое-то отвратительное, отдаленно похожее на человека существо в клоунской шляпе и с зонтиком. Как они здесь оказались, никто из них не помнил, воспоминания обрывались какими-то летающими монстрами, ворвавшимися к ним в дом. Существо, явно кого-то или чего-то ожидая, нетерпеливо постукивало по земле зонтиком, ойкающим каждый раз, когда наболдажник в виде тыквы ударялся о землю. Наконец, на дороге показались два силуэта, один принадлежал высокому мужчине, второй, скорее всего, юноше. Когда силуэты подошли к месту, где находились люди, лица троих пленников исказились в невыразимом удивлении. Тикки и Аллен были в своих человеческих обличиях, причем первый выглядел так, как в их первую с юношей встречу: простая рабочая одежда и супер-толстые очки.
- Добрый вечер, мои дорогие. Мы вас уже заждались.
- Добрый вечер, Граф .
- Тикки, что все это, черт возьми, значит?! Да, объясни, что здесь происходит и почему с тобой этот малолетний шулер?! Какого черта? Ты знаешь эту тварь, которая нас схватила? – Мужчины кричали, перебивая друг друга и только ребенок продолжал молчать, ожидая, когда Тикки сам все расскажет.
- Дорогие людишки, не могли бы вы помолчать и не мешать нам? Мы несколько заняты – с этими словами Граф махнул рукой и больше пленники не смогли произнести ни звука, как ни старались.
- Ну, понимаете, тут такое дело… - Тикки стал объяснять, растягивая слова – Я не совсем тот, за кого себя выдавал. Моя секретная работа заключается в том, чтобы убивать людей. И следующие, кого я должен убить – это вы. Простите, ребята, мне жаль, но…
При этих словах глаза пленников чуть не вылезли из орбит от ужаса. Они отчаянно хотели что-либо возразить, но по-прежнему не могли произнести ни звука.
- Вот и чудесно! Как же я рад, что мы все совсем скоро снова станем одной дружной, счастливой семьей. Четырнадцатый, ты все же решился стать самим собой?
- Безусловно, Граф. Решился.
- Как я рад! А сейчас у нас, кажется, незваные гости. Добрый вечер, экзорцисты. Пришли присоединиться к нашему небольшому представлению?
Трое экзорцистов, а именно: Лави, Линали и Канда, услышав в городе странные слухи, прибыли на место происшествия.
- Аллен-кун!!! – Линали, неожиданно встретив друга, пребывавшего в полном здравии и выглядящего явно как человек, была вне себя от радости – Аллен-кун, наконец-то мы нашли тебя! Ты не представляешь, чего они там, в Ордене, понапридумывали. Представляешь, утверждают, что ты – предатель! Но теперь –то все будет в порядке, мы больше не позволим Ноям тебя увести. И в Ордене все поймут, что ты никакой не предатель. – девушка говорила с невероятным энтузиазмом, ни сколько не смущаясь открывшейся им странной картины. Двое ее товарищей, однако, были далеко не так воодушевлены.
- Линали, я очень рад, что с тобой, со всеми вами все в порядке.
- Да, Аллен я тоже… - юноша ее перебил, не давая закончить:
-Но ты ошибаешься. Меня действительно можно назвать предателем. Нои мне больше не враги. И с Графом я сейчас встретился по доброй воле, никто меня ни к чему не принуждал.
- Аллен-кун, что ты такое говоришь…
- Ах ты, чертов стручок! Надо было выпотрошить тебе внутренности уже тогда, когда ты первый раз пришел в Орден. Но ничего, сейчас я это исправлю…
-Ого, малыш, какие у тебя кровожадные друзья. Теперь понятно, почему у тебя такой скверный характер.
- Канда, Лави, Линали. Мне нужно сделать кое-что важное. Не вмешивайтесь, пожалуйста, чтобы не случилось. Иначе мне придется вас убить, а мне бы этого не хотелось.
-А не много ли ты о себе возомнил, а? Ничего, я с тебя мигом спесь спущу.
Но тут вмешался Граф: еще один взмах руки, и перед экзорцистами возник невидимый барьер, через который они не могли перешагнуть:
- Господа экзорцисты, вас ведь попросили не вмешиваться. Чтож, давайте приступим? Четырнадцатый, ты убей взрослых, а ты, Тикки, мальчика.
Молодые люди неторопливо пошли вперед, пока не оказались точно посередине между Графом и его пленниками. Первым облик Ноя принял Тикки.
- Знаете, Граф, ваш сценарий хорош. Я с удовольствием в нем участвовал, но… - и он молниеносно погрузил нематериальную руку в грудную клетку Графа, сжимая дрожащее сердце – пора переходить к чему-то новому – еще одно неуловимое движение, и сердце Графа уже бьется, зажатое в кулаке Удовольствия Ноя.
Пораженный Граф успел вымолвить только: - братья мои, почему вы предали меня?
В это же время Аллен так же принял обличие Ноя, одновременно активирую Чистую Силу.
- Вы сами предали себя, Граф – и меч, созданный из левой руки, разрубил все еще живое сердце пополам.
В эту же секунду все пространство вокруг на мгновение наполнилось фиолетовым светом, а потом все исчезло. Бездыханное тело Графа рухнуло на землю, принимая перед смертью свой человеческий вид. По щекам обоих Ноев невольно потекли слезы.
- И снова вас погубила ваша же любовь к нам, Граф. – Тикки достал из кармана сигарету и закурил.
- В глубине души он сам не желал того, к чему стремился.
- Снова твои дешевые проповеди, малыш? Не думай, что знал, что у него на душе.
На некоторое время все присутствующие оставались безмолвны. Двое Ноев, убивших Графа, чувствовали, как по их жилам начинает струиться новая, невероятная, неописуемая мощь – мощь убитого Графа, разделенная между его убийцами. Первым заговорил Тикки:
- Из, забирай этих двух мужланов и уходите отсюда.
- Но, Тикки.
-Я больше не вернусь, и если вы сейчас не уйдете, то я закончу то, что начал Граф.
Веревки, сдерживающие пленников, были перегрызаны Тизами. Еще несколько секунд люди смотрели на своего бывшего друга с непониманием и упреком, после чего ушли, не говоря ни слова.
Барьер, сдерживающий экзорцистов, так же исчез и Линали бросилась Аллену на шею.
- Аллен-кун!!! Я знала, знала, что ты не предатель!!! Ты просто придумал все это, чтобы убить Графа и теперь мы точно выиграем войну!!!
- Линали, все, что я говорил, я говорил серьезно.
Девушка отстранилась, непонимающе смотря на юношу.
- Я действительно предал Орден, став Ноем. Для того, чтобы получить эту силу я убил человека – ни в чем не повинную девочку. К тому же, убить Графа нельзя. Мы убили лишь того, кто носил в себе его силу. Теперь Тикки и я сами – Тысячелетние Графы. Я не собираюсь использовать эту силу так же, как ее предыдущий владелец, но и в Орден больше не вернусь. Я понял, что Бог, которому мы служили, ничем не лучше Графа, а Чистая Сила – Темной Материи. Это две стороны одной медали, только и всего. Так что я больше не вижу смысла быть цепной собачкой Ордена.
- Ты говоришь жестокие вещи, Аллен…
- Я говорю правду, а теперь беги домой. Прости, у меня сейчас много дел, так что я не могу уделить тебе достаточно времени…
Обиженная Линали и впрямь отбежала обратно к ждущим ее экзорцистам.
- И каких же это дел у тебя так много, а, малыш?
-Ну… думаю начать с того, что уничтожу всех Акум.
-Знаешь, мне кажется, мы опять будем врагами. Эта новая сила…сколько новых удовольствий она предвещает! А ты, со своей моралью, как обычно будешь все портить.
- Так, может, решим все раз и навсегда прямо сейчас?
- Какие же экзорцисты, все-таки кровожадные. Малыш, мы только что отправили на тот свет бедного Графа, а ты все еще хочешь драться? У меня есть предложение получше.
-И какое же?
- Снимем номер в ближайшей гостинице и займемся сексом?
Все напряжение этого дня, да и всех предыдущих, вдруг исчезло. Как будто бы очень тяжкий груз свалился с плеч юноши. Как же он в этот момент обожал Тикки за его беззаботность. Снова вернулась веселость и чувство юмора. Аллен картинно возмутился, но голос звенел от счастья:
- Ты вообще можешь думать о чем-нибудь другом?
- Могу, но зачем?
Лави, молчавший все это время, не выдержал. Все время с тех пор, как Аллен пропал, его не покидали сомнения. И теперь, видя, что их друг, хоть и стал Ноем, но, по сути, нисколько не изменился, книжнику-младшему было и стыдно и, вместе с тем, он был счастлив:
Эээээй, Ааллеееен!!!! Что значит: снимем гостиницу и займемся сексом? Ты что, спишь с Тикки Микком? Не ожидал от тебя, признаться, не ожидал. Ну-ка иди сюда, маленький ты наш гей, дай я тебя обниму!!!
Аллен пожал плечами, показывая, мол: ну что теперь поделаешь? Затем счастливо засмеялся и, схватив Тикки за руку, бросился бежать вперед по дороге, убегая от ласок друзей. С ними он еще встретится, но потом. А сейчас, как и сказал Тикки, есть дела поважней.
@темы: D.gray-man, тиккиаллен, фанфик, яой
-
-
30.06.2010 в 20:00-
-
04.07.2010 в 11:36XDDD
спасибо огромное!
-
-
05.07.2010 в 07:48И насчет друзей из ЧО. Все же быстро это прошло - недоверие, тревога от поступка Аллена - , да и откуда Комуи узнал, что Аллен предатель? Мне кажется того послания для ОФИЦИАЛЬНОГО объявления Уолкера ренегатом нужно что-то посущественней. Свидетели, например. Но тот сидит-то безвылазно в Ковчеге, кто его увидит?
И не обижайтесь на меня, если что^^ В любом случае у вас все хорошо, только надо внести определенные поправки и все^^
-
-
05.07.2010 в 12:22kritik-sama учту, да,наверное, действительно хотелось побыстрее закончить. А по поводу ЧО-это все просто Ватикан, они же и так искали, к чему бы придраться.
-
-
05.07.2010 в 14:16-
-
26.07.2010 в 23:08- Снимем номер в ближайшей гостинице и займемся сексом?
Тикки просто мастерски переводит темы.
-
-
07.08.2010 в 01:54-
-
07.08.2010 в 05:24AmiKardigan, ого,спасибо большое за такую содержательную характеристику.Очень приятно. Но насчет новых произведений сомневаюсь...я вообще не по фанфикам, ну там как получится
-
-
07.08.2010 в 12:53жаль, жаль... Но все равно, надежда умирает последней х)